Наш стиль винчун также называется фатзакуен (кит. «фоцзяцюань», «кулак буддийской семьи»). Это понятие ввел мастер Чан Ван Фунг, который использовал принцип буддийского «серединного пути» для оптимизации тренировочных методик. Важнейшее отличие нашей системы от других направлений винчун, — принцип равновесия. Существует несколько уровней понимания этой идеи. Самое очевидное – это удерживание позитивного состояния во время тренировки («внешнее и внутреннее равновесие, спокойное ровное дыхание»). Без этого овладения этим «нулевым» уровнем невозможно обозначить свою личную «зону комфорта», за пределами которой тренировочная нагрузка приводит к саморазрушению.

Применительно к технике, принцип равновесия подразумевает «прием и выдачу усилия из устойчивого положения и быстрый переход между инь и ян». Винчун основан на двух гениальных идеях, заимствованных из других стилей – сохранении баланса на одной ноге (центре стопы) из стиля «кулак белого журавля города Юнчунь» и коротком усилии продольной волны из системы нэйгун «12 столбов Эмэй». Равновесие в винчун – это устойчивость катящегося велосипеда. Удары руками – как укусы змеи, не очень сильные, но внезапные и «ядовитые». Устойчивость и подвижность, сила и расслабленность, точность и скорость, инициатива и чувствительность — все должно быть уравновешенно между собой. Только в этом случает это может быть использовано на уровне рефлекса.

На более глубоком уровне, принцип равновесия проявляется в сохранении баланса между «качествами» («усилиями»). В других системах винчун также имеются все те же самые качества, что и в нашей школе: «короткое усилие», «сухожильная сила», «ватное тело», «железные мосты» и т.д. Причем, развиты они гораздо на более высоком уровне, чем в нашей системе. Но, к сожалению, в большинстве из них связь между отдельными частями системы давно утрачена. Качества не интегрированы в единый навык, а представляют собой набор отдельных «трюков», применение которых ограниченно определенными условиями. Методы «собирания качеств» нашей школы представляют собой технически сложные упражнения, поэтому начинающим их не показывают.

Цель занятий винчун в нашей школе — духовная реализация. Понятие «дух» соответствует общепринятому в нашей культуре термину «сознание». Таким образом, «реализация духа» — это повышение сознательности жизни, принятие ответственности за свои действия и обучение способности видеть всё вокруг таким, каково оно есть на самом деле («мудрость»). Как сказал мастер Нгуен Хонг Ту, «надо быть КАК ребенок, дышать животом». Основной постулат «мирского буддизма» (даофат) гласит: не нужно стремиться к просветлению, надо просто радоваться жизни; нет смысла заставлять себя читать тексты или медитировать, это приходит само собой, изнутри.

Способность к длительной концентрации, сознательная постановка самому себе тренировочных задач и интуитивное понимание правильности выбранных решений, – всё это вместе создает интеллектуальный «рычаг», ускоряющий прогресс в обучении в несколько раз. Наши мастера говорят, что существует два пути познания винчун – «короткий» и «длинный». В коротком сначала изучают технику, а затем её наполняют внутренним смыслом, привязывают к личному опыту. Этот путь занимает минимум 15-20 лет. Если идти по «длинному» пути, несколько лет достаточно интенсивных занятий уходит на то, чтобы изменить свое восприятие самого себя, но затем прогресс идет очень быстро. В результате «длинный путь» всё равно оказывается короче.

Очень важно понять ещё одну сторону «серединного пути». Главное — никакого фанатизма! Мы занимаемся для того, чтобы жить, а не живем ради тренировок. Это означает, что не нужно превращать свою жизнь в тренировку («болеть кунгфу»). Лучше сделать все выборы в своей жизни сознательными, а затем использовать этот подход также и на тренировках.

Винчун – система безоружного боя, заточенная под специфическую ситуацию – противостояние физически слабого человека более сильному агрессору на очень близком расстоянии («нос к носу»). В этом главная особенность винчун как стиля. Другие системы традиционных китайских боевых искусств специализируются на решении множества других возможных ситуациях: маневренном бое одновременно с большим количеством противников, противодействии вооруженному противнику с помощью «набитых» конечностей и «железных» захватов, подавлении воли к сопротивлению с помощью упреждающей атаки и т.д. Тактику винчун можно описать одной формулой – «бей и беги». Противник заранее рассматривается как невероятно опасный, более опытный и физически более мощный. Поэтому никакого «честного» обмена ударами, никакой «предупредительной» агрессии в винчун быть не может. Винчун – это быстрый вход с одновременной серией внезапных ударов в самые уязвимые части человеческого тела (глаза, пах, горло, диафрагму, виски, суставы) и мгновенный разрыв дистанции на безопасное расстояние. Такую тактику поединка можно считать идеальной для решительного, но физически слабого человека. Порывистые, подвижные, импульсивные люди имеют особый тип психической организации. Им свойственно реагировать действием на любую внешнюю угрозу. Таким действием может быть, как встречная агрессия, так и стремление её избежать. В процессе передачи традиции стиля, обладателями системы винчун не всегда становились только «реактивные» адепты. Среди них были и более сдержанные флегматы, с более устойчивым (но и более инерционным) типом психики. Про таких людей говорят, что они «медленно запрягают, но быстро ездят». Для «разгона» собственных реакций им были необходимы другие условия: полная сосредоточенность на действиях противника, тотальное доминирование с самого начала боя, циклическая повторяемость собственных действий. Благодаря таким людям, в современном мире винчун появились его разновидности, в которых традиционная система подготовки стала трактоваться исходя из личного опыта каждого тренирующегося. А опыт как раз и свидетельствовал о том, что самый простой путь к победе — подавить противника градом ударов. Такой набор «коронных ударов» для каждого практикующего индивидуален и обусловлен как его физическими возможностями, так и слепым подражанием известным авторитетам. Вера в универсальность собственного опыта привела к тому, что винчун как «стиль», как единая система, превратился в множество локальных «направлений», каждое из которых позиционирует себя как самое «истинное» и «аутентичное».

Для этого явления существует более точное понятие – «школа». Например, часто говорят о некоем «гуанчжоуском винчуне» (из г. Гуанчжоу). На самом деле, это школы учеников двух мастеров – Юэнь Кайсана и Чун Бо. Если говорят о направлении «гонконговского винчун», то имеют в виду, скорее всего, школы учеников Ип Каймана. Если о «фошаньском винчуне» – значит о школах Пэн Наня, Юй Чоя и Пао Фаленя. То же самое можно сказать и о «вьетнамском винчун». Такого направления винчун не существует. Есть школы учеников Юэнь Цзивэня – Нго Си Кюи, Ва Ба Кюи, Чан Тук Тьена, Чан Ван Фунга и Нгуен Зюй Хая. Это совершенно разные системы обучения. Каждая из них имеет рациональное зерно и полностью настроена под своего «создателя». Но это совсем не означает, что любой практик конкретной школы винчун сможет «настроить» её под себя. К сожалению, «универсальная» методика обучения сохранилась далеко не во всех школах винчун. Например, в школе Ип Мана её не было изначально. Его последователям пришлось самим создавать её, практически с нуля (как это сделали, например, Леун Тинг и его ученик Кейт Керншпехт). Точно такая же ситуация произошла в нашей школе. Юэнь Цзивэнь («Нгуен Тэ Конг») каждого студента обучал лишь той части системы, которая решала именно его индивидуальные задачи. Ученик Тэ Конга Чан Ван Фунг использовал методологию даофат (мирского буддизма) для того, чтобы создать универсальную систему обучения винчун. Удивительным образом, система парных упражнений нашей школы сделала простым и понятным всё то, что неочевидно присутствует в других современных школах винчун. Такое впечатление, что благодаря буддийской проницательности, Чан Ван Фунг смог заглянуть в источник происхождения винчун и вернуть ему первозданное изящество решений и простоту. Следуя методике «постепенного постоянства», нет необходимости быть каким-то особенно «реактивным», не нужно быть одаренным от природы. Двигательный талант естественным образом «выращивается», так, как это происходит у ребенка. Ученик с каждым годом становится чуть-чуть сильнее, немного более быстрым и ловким, и всё в большей степени точным. Эти изменения имеют определенные временные ограничения, обусловленные нашей физиологией. Мышцы «созревают» через полгода-год, сухожилия и связки – через 3-5 лет, кости трансформируются через 7-9 лет. Кардинальные изменения психики происходят только спустя 10-12 лет постоянных тренировок. Одна из аллегорий понятия винчун («прекрасная весна») отсылает нас к пословице «не надо тянуть траву из земли; весной трава растет сама».

Таким образом, стиль винчун — это алгоритм поведения человека в бою, а школа винчун — это путь, ведущий к освоению этого алгоритма. В сознании обывателя между этими двумя понятиями нет никакой разницы. Для него винчун — это именно то что он видит перед собой в данный момент (или способен увидеть). Если это два дрищеватых подростка, глубокомысленно качающие перед собой «липкие руки», — он будет их сравнивать с чемпионами мира по боксу. Если это пузатый поглотитель гамбургеров, неизвестно с какого перепугу возомнивший себя бойцом винчун, и вылезший, со всеми своими тараканами, в «восьмиугольник», — его сравнивают с профессионалами ММА. Что уже говорить о тех «диванных» экспертах, кто пребывает в полной уверенности, что самый настоящий винчун — это именно тот, который исполнял Донни Йен в фильме «Ип Ман», а всё остальное — «рабинович напел». Нельзя судить о системе по её отражению в кривом зеркале чьих-то иллюзий. Нельзя судить об эффективности винчун,  глядя на образцы дворовой самодеятельности, неистовой рекламной пурге или  «подвигам» отдельных фриков. Для начинающего практиковать винчун очень важно научиться строить свой персональный опыт на системообразующих навыках (коллективном опыте), а не на личном опыте обучающего. Это сделать очень не просто. Критерием правильности выбора может быть только следование своей собственной природе, эффективное использование своих индивидуальных физических возможностей и сохранение в бою способности к импровизации. Если ученики похожи на учителя — он плохой учитель. Если они все выглядят по разному, но действуют одинаково эффективно — хороший. А если в школе единственный эффективно действующий боец — это сам учитель, сломайте ему ногу — пусть будет как все 😉

Изучение вин чун представляет собой получение личного практического навыка рукопашного боя на основе чужого системного опыта. Мы всё время сверяемся с «образцом» идеальных действий и на основании этого корректируем собственный прогресс. Но ничто в мире не идеально, любой успех относителен. Поэтому нужно помнить, что личный опыт никогда не сможет превзойти по качеству суммарный опыт всех наших предшественников. Мы можем лишь постоянно и постепенно, в течение всей своей жизни, улучшать свой собственный навык. На этом пути существуют некоторые препятствия. Наиболее распространены три из них: упрощение, спешка и лень.

Упрощение («дробление задач»). Изучение винчун – это перманентное пребывание в состоянии, когда «что-то не получается», изредка перемежающееся внезапными «инсайтами». Для того, чтобы такие озарения случались почаще, большую задачу разделяют на несколько маленьких, решая их по отдельности и затем, «собирая» в единое целое. Как в известной пословице: «большого барана нужно есть маленькими кусочками». Но существует некий предел «дробления» системы, после которого «собрать» её вместе уже не получается. Попадая в руки перфекциониста, такая наработка «блестит» отшлифованными деталями, но теряет свое практическое значение. Выглядит это странновато. На тренировке всё получается замечательно, но в стрессовой ситуации не работает. Чтобы решить эту проблему, надо следовать правилу «следующий уровень тренирует предыдущий». Это означает, что нужно очень постепенно, но непрерывно, усложнять свою задачу. Если что-то не получается, следует не упрощать, а наоборот, слегка усложнить упражнение. Тогда, при возвращении на прежний уровень, задача будет выполняться без прежнего напряжения. Как в пословице «тяжело в учении – легко в бою». Если же усложнение физически невозможно, нужно создать условия для закрепления предыдущего уровня: сделать шаг назад, упростив само упражнение, но фокусируясь на выявлении ошибок.

Спешка («жадность»). Логическим продолжением предыдущего решения может стать чрезмерная спешка с усложнением задачи. Если текущий уровень упражнения ещё не достаточно освоен, приступать к более сложным упражнениям бессмысленно. Когда же следует увеличивать сложность? В один момент времени (например, за одну тренировку) можно решить только одну задачу, исправить только одну ошибку. «Решить» – это значит удерживать поставленную задачу на уровне «рефлекса», не задумываясь. Фактически, овладеть новым привычным стереотипом движения. Как только этот «шажок» будет сделан – можно делать следующий. Если же сделать сразу несколько таких «шагов» (ввести сразу несколько новых задач или новых раздражителей), велика вероятность не справиться с поставленной задачей, и откатиться на несколько шагов назад («сломать» наработанный стереотип). Чаще всего, именно талантливым людям свойственно перескакивать эти «ступеньки». Поэтому, на их пути чаще возникает ситуация, когда менее талантливый, но более последовательный студент, вдруг начинает их «переигрывать».

Лень. У последовательной постепенности также существует неприятный побочный эффект – «засыпание», потеря интереса к развитию. Самому себя очень трудно объективно оценить. Для этого нужен партнер, желательно, более опытный, который всегда готов помочь «проснуться», устроив легкую взбучку. Именно на фоне более продвинутого партнера становится виден свой собственный уровень. Такая «стимуляция» интереса к занятиям не должна превращаться в соперничество. Нужно помнить, что перед вами не враг, а партнер, которому нужна помощь. Способность мягко и ненавязчиво давать и благодарно принимать помощь — это большое искусство, которое отличает постоянного партнера от случайного «попутчика».

Винчун – «реактивный» стиль. Это значит, что развитие собственных реакций возможно только при помощи реакций партнера. Мы действуем, как альпинисты в связке: если один продвинулся чуть дальше, он готов «подтянуть» своего партнера на свой уровень. Поэтому наши мастера говорят, что «вырасти можно только от партнера». Также это означает, что самостоятельное изучение вин чун невозможно в принципе.

Вышеперечисленные «отклонения» распространены повсеместно. Нет обучающегося, который бы не совершал этих ошибок. Наша задача — найти внутренний баланс, а в этом может помочь только нацеленный на сотрудничество партнер. Его уровень готовности — это главный критерий для постановки текущих задач. В методике нашей школы вин чун, партнер — компас, линейка и будильник в одном лице…

В современном «коммерческом» винчун активно продвигается идея о преобладании неких «научных принципов» винчун над грубой силой других стилей рукопашного боя. Но практика спаррингов, как с представителями других стилей, так и внутри школ винчун, показывает, что как раз грубая физическая сила и дает решающее преимущество. Единственный случай, при котором, вооруженный «принципами», но физически слабый «ботаник», имеет возможность победить – это неожиданное нападение. В ситуации спарринга, когда оба соперника находятся в полной готовности, ударить «из-под кишки» не представляется возможным. Остается один выход – переиграть более сильного противника тактически: разрывать дистанцию при его наступлении и вязать его в ближнем бою. Таким образом, необходимо овладеть двумя очень непростыми навыками – мобильностью и работой в клинче. В арсенале нашей системы винчун существует две методики, которые помогают решить эти задачи: «удары из движения» и «удары от положения». Эти методы могут быть реализованы только с помощью специально скоординированных движений, большинство из которых не только не используется в обычной жизни, но и часто противоречат общепринятой логике.

Например, общеизвестно использование для усиления удара метода «удара хлыстом» (поперечной волной). Логически тут всё безупречно: толчок ногой разгоняет бедро, вращение бедра разгоняет бьющую руку. Но на практике всё происходит несколько иначе. Мышцы плечевого пояса значительно более «скоростные», чем мышцы торса или ног, и включаются первыми, обгоняя всю движущуюся систему. Человек, привыкший бить «с ног», вынужден слегка придерживать удар, чтобы его фокус совпал с окончанием движения ног и тела. Во время тренировки на снарядах всё происходит замечательно, но во время стресса он инстинктивно выкидывает бьющую руку, опережая «разгон телом». Любой человек, хотя бы раз сравнивавший свои удары по мешку и в движущегося противника, знаком с этой ситуацией. Решение напрашивается само собой: нужно не ломать естественное движение, а развить его мощность до необходимой кондиции. Выглядит это так: сначала бьет плечо ударной руки, затем (по мере необходимости) подключается сила бедра, и «догоняют» всё это ноги («шприц» и «лекарство»). И вот с этого момента начинаются проблемы. Дело в том, что движение именно плечом, в привычный стереотип действий совершенно не вписывается. Обычно, человек даже не в состоянии различить, плечо у него двигается, поясница, или грудь. Любое движение происходит единым «куском», одним поворотом корпуса в сторону удара. Такое движение придает чрезмерное ускорение телу, создавая неконтролируемую инерцию. В некоторых системах (например, в боксе), на это просто закрывают глаза, жертвуя контролем ради силы удара. В других (например, в коммерческих вариантах винчун и некоторых направлениях каратэ) просто зажимают плечо, делая им во время удара реверсивное движение. Они как бы «обкрадывают» свой удар, делая его более контролируемым. Истина, как всегда, посередине. Не нужно себя разгонять или тормозить, надо всего лишь действовать достаточно и своевременно. Движение плечом должно совершаться автономно от всего остального тела и быть коротким (моментально расслабляться после удара). Это именно то усилие, которое является ключевым для винчун, и изучается самым первым (прямой удар кулаком в начале «малой идеи»). В последствии это навык распространяется по всем «закоулкам» тела, включая бедра, живот, грудь, таз, колени, голова и т.д. В современном «коммерческом» винчун от этого корневого навыка остались лишь одни отголоски, в виде трюков с чудесным «удлинением» руки.

Другой общепринятой глупостью можно считать «приставной» шаг из формы «поиск моста». Такие забеги в пространство между ног противника на негнущихся ногах-ходулях выдаются за вершину тактики. Люди, которые испытали этот способ перемещения на практике (например, студент Ип Мана, Вонг Шунлен), быстро поняли его полную несостоятельность. Дело в том, что достаточно быстро и незаметно можно перемещаться только естественным образом. Попробуйте побегать в приседе, не сгибая одну ногу или качая бедрами! Быстро выяснится, что любое вмешательство в норму неминуемо порождает кучу проблем с сохранением контроля и физических сил. Перемещения в винчун традиционно сравнивают с «флюгером на колесиках». Верх нацелен точно в противника, низ свободно движется в любом направлении. Это возможно только при соблюдении устного правила: «на одной ноге, прямо, расслабленно». Тело как бы «сидит» на опорной ноге, перемещения происходят за счет стоп. Но как при этом сохранить достаточный «ударный потенциал», откуда брать силу? Ответ прост: из общего движения тела. Это полностью маскирует начало атаки. Контур тела не должен меняться, нельзя подпрыгивать или оседать, раскачиваться из стороны в сторону, качаться вперед или назад, скручивать тело, жестко опираться на ноги. Эти пять ошибок последовательно устраняются. Бить можно как в движении вперед, так и на движении назад. Удары ногами маскируются ударами руками. По положению тела невозможно определить на какой ноге находится его вес. Стопы-колесики также необходимо специально тренировать. Поскольку в обычной жизни необходимости контролировать свою инерцию возникает нечасто (разве что – в гололед), поэтому для большинства населения нашей планеты, ходьба способом «остановленного падения вперед» (тело наклонено вперед и, для сохранения равновесия, под него «подставляется» нога) является нормой. В нашей традиции, первое упражнение для развития сухожилий голеностопа – суечан (вращение стопы). Раскрытие и закрытие стойки в «малой идее» – это слабый отголосок метода вращения на центре стопы. В современном винчун поворот осуществляется чаще на пятках, изредка на носках. В любом случае, смысл этого упражнения потерян. Он заключается в придании телу спирального усилия без смещения центра тяжести за счет поворота на центре стопы. Следующее упражнение – лойтьен (перемещение вперед-назад), оно устанавливает баланс между пятью пальцевыми сухожилиями и ахиллом. Результатом тренировки мышц и сухожилий голеностопа («корня») будет способность непрерывно безинерционно перемещаться в любом направлении, сохраняя при этом способность усиливать свои удары за счет силы опорной ноги. Это позволяет бить без предварительной остановки, «из движения».

Эти два примера наглядно демонстрируют, что за внешней простотой винчун скрыт неявный и глубокий смысл, понять который, опираясь только на свой личный опыт, невозможно. Понимание этого особенно ярко проявляется при работе в квайтезо (условном поедике) с более опытным партнером, который лучше «слышит», выводит в контакт бОльшую силу и имеет бОльшее количество возможных углов атаки. Игра плечами, бедрами, тазом, коленями, молниеносное перекидывание опоры на другую ногу –  все эти дополнительные «степени подвижности» неочевидно присутствуют в движениях мастера, и именно это отличает настоящий винчун от его профанации.

Путей нейтрализовать агрессию человека не так уж и много. Можно либо отключить «управляющий центр», либо повредить «манипуляторы», либо разрушить связь между первым и вторым. Такое воздействие должно быть максимально кратким по времени и оптимальным по соотношению  эффект/энергозатраты. Из множества возможных способов воздействия (удар, толчок, раздавливание, рывок, бросок) этим требованиям отвечает только удар. Суть удара в создании кратковременного давления на объект с целью вызвать его деформацию. В физическом смысле, удар — это перераспределение кинетической энергии от одного объекта другому. Чем в более полном объеме происходит эта передача, тем эффективнее удар.

Существует три вида ударов, различающиеся по глубине воздействия. Представим себе пару бильярдных шаров, которые имеют одинаковую массу. Если ударить одним из них (битком) по другому, может возникнуть одна из трех возможных ситуаций:

а) фокус удара находится за центром массы шара, оба шара будут катиться в одном направлении;

б) фокус удара расположен на поверхности шара, оба шара отскочат в разные стороны;

в) фокус удар приходится точно в центр массы шара, биток остановится, а ударяемый шар продолжит движение.

В первом случае можно говорить о смещении (толчке), во втором — о поверхностном «шлепке», в третьем — о деформации. С практической точки зрения, деформирующие удары являются самыми эффективными, поскольку они наиболее полно передают кинетическую энергию, и при этом лишены инерции. Такие удар можно наносить без вложения массы тела, за счет только лишь ускорения бьющей руки, что позволяет:

а) тренировать их с партнером без использования специального защитного оборудования, за счет контроля жесткости руки в процессе самого удара;

б) не дать оппоненту воспользоваться вашей инерцией для проведения встречных атак или выведения из равновесия.

Существует универсальное для всех БИ «чувство удара», которое не зависит от траектории или степени прикладываемых усилий. Удар либо есть, либо его нет. Способ обрести это «чувство удара» один – надо бить. Причем в предметы с различной массой, добиваясь наиболее полной передачи импульса (без отдачи). Сила, с которой бьющая рука приходит в цель, должна соответствовать массе ударяемого объекта. При слишком большом усилии будет повреждена рука, при слишком слабом – не будет нанесен достаточный урон. Поиск оптимального усилия состоит в очень постепенном продвижении от толчков и шлепков по груше к таким ударам, при которых она рвется.

Наиболее оптимальный для изучения «чувства удара» прямой удар кулаком. Поскольку прямая траектория является наикратчайшей (разгон руки минимален), это заставляет находить скрытые резервы для усиления удара внутри собственного тела. Некоторые движения (например, рывок плечом или вкручивание бедра) в обычной жизни не используются, поэтому существование новых степеней подвижности собственного тела становится для практикующего настоящим открытием.

Однажды испытанное «чувство удара» легко может быть выведено в любую траекторию (апперкот, боковой, волейбольный удар, удар наотмашь и т.д.), а также в любые ударные поверхности (кулак, ладонь, запястье, локоть, плечо, голову, ноги).

При традиционном для подавляющего большинства БИ подходе во время отработки ударов по различным траекториям возникает одно очень неприятное для реального боя качество – удары могут выполняться только строго по определенным «силовым линиям». Удары, жестко привязанные  к определенным траекториям («рельсам»), значительно сокращают сроки обучения, но при этом от них достаточно легко защититься даже небольшим смещением. На этом построена «демонстрация защиты» в боксе, когда один из боксеров стоя у канатов позволяет сопернику себя бить и легко уходит от ударов, лишь слегка уклоняясь от них. Чтобы «сойти с рельсов», практикующий должен не только проработать все возможные траектории, но и «заполнить» и пространство между ними. Также важно научиться бить с любой дистанции, при любом смещении цели (навстречу,  вдогонку, в сторону) и на любом собственном движении (разгибании ног, осаживании, вкручивании и т.д.). Вначале эта задача кажется невероятно сложной, но, при соблюдении определенных условий, она может быть легко решена. Достаточно навсегда забыть об отработки комбинаций и сосредоточится на отработки одиночных ударов, с постоянными незначительными поправками (по слегка измененной траектории). В нашей школе винчун такая наработка называется «ударами от положения». Это не просто фигура речи. Каждый последующий удар действительно выполняется из положения, в котором рука оказалась по окончании предыдущего.

Возникает вопрос: а как же комбинировать эти отдельные удары между собой? Для этого существуют специальные упражнения для развития чувства «обратной связи» с партнером, во время которых удары комбинируются не на основе неких предварительных предположений, в ответ на действия активно взаимодействующего с вами партнера. Хотя исходные положения, траектории и связки между ударами всегда немного отличаются, чисто субъективно практикующий имеет одно единое ощущение удара, одну мысль – «бить!».

Следующий уровень – это наработка ударов «из движения», т.е. в ситуации, когда центр тяжести и опора не совпадают. Это позволяет бить и уходить от ударов одновременно, не попадая в ситуации обмена ударами. Вообще ситуаций «обмена» следует всячески избегать, а если противник вооружен ХО, то и вообще не допускать.

Ещё один важный навык – маскировка своих действий, «прятанье силы». Не всегда целесообразно наносить максимальный урон, иногда противника достаточно просто остановить хлестом пальцами или толчком. С другой стороны, удар должен быть неожиданным и быть внешне «безыскусным». Хороший удар должен выглядеть как случайно выстрелившая из кармана пушка. Главное – находиться с правильной от нее стороны.

Бум восточных боевых искусств 80-90-х годов на территории бывшего СССР был во многом обусловлен влиянием на неокрепшую психику «советского человека» фильмов о кунгфу. При более близком контакте скептически настроенного населения с новоиспеченными адептами  БИ, выяснилось, что «теоретики кунгфу» не только не имеют преимущества, по сравнению с традиционными для наших широт боксом и самбо, но и частенько просто физически неспособны к адекватным действиям. На фоне этого казуса возникла идея о том, что где-то там, «во глубине китайских руд», живут некие «особенные люди» (старцы, монахи, отшельники и т.п.), которые владеют такими умениями, которые дают им преимущества над любыми «обычными» бойцами. Мол, они обладают чем-то «внутренним», некой «внутренней энергией». Соответственно, чтобы увидеть эти «приборы», необходимо и самому овладеть «внутренней работой». Эта профаническая концепция настолько глубоко засела в умы поклонников БИ, что даже в отрицающих всё азиатское, исконно-посконных «русских» стилях, возникли всевозможные системы работы с «живой», «стогнами», «яром» и т.п. галлюцинациями.

Нужно уяснить для себя одну неприятную, но очень важную для понимания всего феномена БИ истину: «чтобы научиться драться – надо драться». Не яйца высиживать в позе лотоса, не «ци» гонять по каналам, не ручульками водить под экзотическую музыку, а регулярно пахать, обливаясь потом, а иногда – и кровью. Абсолютно все, кто из себя хоть что-то представляет, тренировались именно так.

Возникает закономерный вопрос: зачем же тогда сидеть в позах, стоять в «столбах»? Зачем вообще заниматься всей этой гимнастикой? Ответ прост: прикладные тренировки разрушают здоровье. Даже самые «безопасные», к которым молва народная относит айкидо или «оздоровительное» тайцзи. БИ – это априори агрессия. Она может проявляться в соперничестве, а может – в самоистязании. Можно с перепугу порвать связки своему уке, а можно из года в год «убивать» свои колени в низких стойках. Выход один – сделать всё возможное для, хотя бы частичного, восстановления своего многострадального организма. Отсюда и дыхательные процедуры (цигун), и суставная гимнастика (йога), и прочая «физкультура для бабушек».

Так что же тогда такое «внутренняя работа» на самом деле? В какой ситуации она проявляется? При внимательном рассмотрении выясняется, что все современные стили, замеченные в чем-то «внутреннем», ведут свои истоки из различных религиозных течений. Цель любой религии – адаптация нужд индивида к нуждам социума, утверждение «общечеловеческих ценностей», этики поведения, минимизация «социальных стрессов». Инструментов такой социализации за всю свою историю человечество нашло не так уж и много: добровольные запреты на «анти-социальное» поведение (заветы, обеты, аффирмации и т.п.) и способы изменить свое поведение периодическим нахождением в состояниях измененного сознания (сенсорная депривация, ограничение сна и питания, дыхательные практики, прием психотропных веществ).

Именно эти два вида практики и представляют собой истинную «внутреннюю работу». В нашей школе винчун велико влияние северо-вьетнамской школы «мирского буддизма» (даофат). Практика обретения «фат» («буддовости») состоит из постоянного постепенного наращивания усилия осознанности в обычной жизни и практики созерцания («тхьен»). Характерной особенностью «мирского буддизма» является акцент на  повышение сознательности поведения, без попыток вмешаться в свои биохимические процессы с помощью вышеперечисленных «экстремальных» способов.

Как это работает. Представим себе ситуацию – меня на улице толкнул незнакомый человек. Это просто человек, и он просто меня толкнул. Но я могу отреагировать несколькими способами:

1. дать ему в жбан и после ругать себя за несдержанность;

2. понимать, что делаю глупость, и всё равно ему врезать;

3. захотеть его ударить, но за секунду до удара остановиться, продолжая на него злиться;

4. не ударить его, а потом неделю злиться на себя;

5. злиться на себя несколько шагов, потом забыть;

6. понимать, что хочу на себя разозлиться и ждать этого

7. в ответ на его агрессию расслабить лицо и живот и оставаться в нейтральном состоянии;

8. воспринимать только факт: вот человек, он меня толкнул.

«Перепрыгнуть» эти состояния невозможно. Способность к сознательному поведению имеет свойство накапливаться. Наиболее безопасный способ «подзарядить батарейку сознательности» – это практика «созерцания». Она подразделяется на два метода: развитие концентрации и, собственно, созерцание. Правильнее было бы назвать это стадиями глубины сосредоточенности, т.к. оба этих состояния взаимно перетекают одно в другое. Упражнение традиционно выполняется сидя, хотя конкретная поза абсолютно не важна. Также не имеет значение продолжительность «сидения», гораздо важнее частота «подходов». После двух «срывов» можно смело прекращать практику, это признак того, что психика нуждается в отдыхе. Временной разрыв между «медитациями» должен быть как можно меньше, в идеале – не более восьми часов. Если заниматься раз в сутки, можно только замедлить деградацию; два раза – удерживать свой уровень; три – очень медленно прогрессировать; четыре – гарантированно накопить «сознательность». Конкретные методы могут быть весьма различными, но наиболее часто используются следующие три:

1. установка позы: сохранение равновесия с прямой спиной и максимальное расслабление (особенно мышц живота и лица);
2. концентрация: следование вниманием за вдыхаемым-выдыхаемым воздухом с постепенным естественным углублением дыхания и «отсечением» блуждающих мыслей;
3. созерцание: отсутствие мыслей (как в глубоком сне) с одновременным ощущением «присутствия себя».

Смысл выполнения упражнений тхьен заключается в создании в стрессовой ситуации «микропаузы» между внешним раздражителем и спонтанной эмоциональной реакцией на него. От наличия этой паузы напрямую зависит скорость прогресса в овладении винчун, поэтому практику созерцания иногда называют «ускорителем обучения». Упражнение квайтезо, помимо чисто прикладного значения, имеет также целью создать ситуацию для проверки своего текущего уровня осознанности. Например, поставлена задача работать от защиты, атаковать только наверняка. Студент, идущий на поводу у своего эго, оценивает свое состояние исходя из количества пропущенных и нанесенных ударов («зарабатывает очки»). Таким образом, он прекращает выполнение поставленной задачи, подменяя её эфемерной «победой». Субъективно он становится успешнее, а объективно – прекращает развитие, рассчитывая не на способность «слушать» (предугадывать намерения противника), а на скорость своей реакции. Со временем такой боец начинает пропускать всё больше и больше, скатываясь в ситуацию обмена ударами. Внимание «садится», дыхание ускоряется, мышцы забиваются. Рассчитывая только на свое физическое преимущество, игнорируя «внутреннее», студент рано или поздно упирается в «потолок» своих физических возможностей. По сути, квайтезо – это модель всей нашей жизни. Не развивая сознательное поведение в молодости, к старости человек приходит с набором примитивных «животных» реакций и максимально обусловленным обстоятельствами поведением. Намного проще достичь «просветления» в нежном возрасте, чем потом, тряся седой бородой, капля за каплей «давить из себя Будду».

Различие между современными стилями винчун Китая и Вьетнама состоит не только в тактике и технике. За внешней аморфностью вьетнамского винчуна скрыта простая и стройная система прикладной подготовки, имеющая в своей основе точный слепок с китайского винчуна периода его становления. Со временем сложилась ситуация, при которой формальные комплексы китайского винчун вместо вспомогательного метода подготовки превратились в основной метод «передачи» информации следующим поколениям студентов. Появилось большое количество мастеров, не имеющих «полной передачи», но владеющих боевым навыком в достаточной степени, чтобы своим авторитетом «реформировать» непонятные им самим места форм. Сейчас это называют «упрощением». Хотя нет ничего плохого в том, чтобы упростить обучение, «формальное» отношение к смысловому наполнению форм делает бессмысленным их выполнение. Другой вариант состоит в трактовке движений форм исходя из своего личного практического опыта. Движения форм рассматриваются без учета системной связи между ними, фактически — как отдельные элементы («приемы»). Преподавание «своего видения» приводит к постепенному включению в методику всё большего числа сомнительных элементов. То, что работает у одного человека, может не сработать у другого. Через два-три поколения студентов такая школа меняется до неузнаваемости и накопление коллективного знания обнуляется. В нашем винчун не изучают традиционных для современного китайского винчуна формальных комплексов («малая идея», «поиск моста» и «указывающие пальцы»), но смысловое наполнение форм было полностью сохранено и реализовано в последовательности парных упражнений. Главной особенностью винчун нашей школы является акцент на проработку базовых усилий («качеств»). В ней сохранилось даже то, что в «традиционном» винчун исчезло пару поколений назад – методика «соединения качеств». При выполнении парных упражнений нашей школы становится очевидна и та система, которая когда-то была положена в основу традиционных формальных комплексов китайского винчун. Вот примерный перечень таких «параллелей»:

Форма «малая идея» состоит из нескольких упражнений для проработки усилий ударов и контроля рук противника при контакте. В первой части выполняется поглощение и «заземление» ударов противника подставкой двух скрещенных рук. Во второй – прямой удар, усилие идет от плеча. В третьей – «запаковка» действий противника одной рукой движением вперед, затягивание на себя крючком, выведением усилия внутрь и наружу. В четвертой – поглощение напора противника с помощью «висения» на нем своим весом. В пятой – усилие «обкатывания» ударов противника и быстрого перевода уровня своей атаки в ситуации обмена ударами. В шестой – отбивание атак от своего контура на средней дистанции. В седьмой – «срезание» ударов противника с одновременной контратакой той же рукой в ситуации плотного контакта. В восьмой – «срезание» ударов на дальней дистанции и контратака «рикошетом».

Форма «четверо врат» состоит из перемещений по кресту с быстрой сменой направления для проработки контратаки нескольких человек одновременно. Развивает метод одновременной защиты и атаки, а также сочетание поворота с шагом назад. В современном винчуне частично утрачена, частично сохранилась в техники работы на манекене и как концепция – в форме «поиск моста».

Форма «указывающие палцы» состоит из проработки выхода из заведомо проигрышных положений: хлест пальцами той же руки после блокированного удара, перевод мощного сметающего бокового удара над головой, перевод глубокого удара в живот с помощью поворота, удар локтем в ответ на давление вверх и вниз, контр-запаковывание локтя сверху и снизу, выход с ударом из положений завала вперед (при рывке за шею) и прогиба назад (при инстинктивном отклоне назад). Смысл «указывания пальцами» заключен в возврате внимания атакующего на необходимость собственной защиты (доминирование).

Форма «поиск моста» является наиболее сложной и посвящена связыванию различных усилий первой формы в процессе «входа» в противника. Первая часть – сочетание приема и выдачи усилия фронтально двумя руками. Вторая – сочетание ухода с линии атаки поворотом и углового входа. Третья – вкладывание поворота бедер в короткую выдачу усилия ударом и рывком. Четвертая – вкладывание движения поясницы в «штурмовое» поступательное движение вперед с ударом двумя руками и ногой. Пятая – сочетание ухода с линии удара поворотом и длинного удара рукой с дальней дистанции. Смысл «поисков моста» состоит в определении намерений противника через кратковременный контакт.

Современное представление о винчун, как о некоем ограниченном определенными «геометрическими» принципами стиле полностью не соответствует действительности. Также можно считать неверной точку зрения, когда винчун называют «надстройкой» какого-либо, тактически более разнообразного, стиля.  Винчун – это способ наносить поражающие удары из любого положения, с любой дистанции, с места и в движении, в ситуации борьбы и без предварительного контакта, любой частью тела и в любую мишень «на выбор». В общем, самый обычный стиль реального боя, один из тысяч других.

Общепринятое значение термина «ци» — «жизненная энергия». На самом деле, никакой ци в природе не существует. Это типичная номинализация[1] – т.е. процесс, описанный как явление.

Наше сознание так устроено, что персонализирует всё непонятное. Это похоже на то, как ребенок проецирует свой собственный инстинктивный страх темноты на воображаемого «бабайку». Существуют различные процессы «энергообмена» (обмена веществ внутри тела, переход вещества в газообразное-жидкое-твердое состояние и т.д.). Древние китайцы назвали эти объективно наблюдаемые процессы изменений словом «ци» (氣 – «пар над рисом»). Идея о том, что человеческое тело функционирует благодаря «пару» появилась, вероятно, от наблюдений за обезглавливанием. Когда человек находится в стрессовом состоянии, адреналин «вспенивает» его кровь, она увеличивается в объеме и её давление повышается. Поэтому кровь из шеи бьет фонтаном. Из шеи обезглавленного торчали какие-то непонятные трубки (для воды и пищи, воздуха, крови) и китайцы решили, что все они выполняют одинаковую функцию – доставлять жизненный «пар» к органам и мышцам. Отсюда берет начало теория «энергетических каналов». Со временем ошибочное упрощение было исправлено, но идея о «меридианах и точках» уже стало частью мировоззрения.

Во все времена люди стремились жить долго и счастливо, а в идеале – вообще никогда не умирать. Было замечено, что народы, живущие в горах, более выносливы и живут несколько дольше, чем те, кто проживает на равнине. Выяснилось также, что более разреженный воздух (недостаток кислорода) и постоянная привычная физическая нагрузка, связанная с подъемами-спусками, заставляют организм «наращивать» дополнительные кровеносные сосуды для снабжения мышц и внутренних органов «энергией ци». Естественно, особо продвинутые умы попытались смоделировать «горную жизнь», делая упражнения на задержку дыхания и «накачку» мышц кровью. Наблюдения за природными «долгожителями» (черепахами, журавлями, жабами) породило множество различных методик «продления жизни». Одним из таких способов стала имитация «зимней спячки» (анабиоза). При некоторой врожденной предрасположенности, этот метод вызывал у практикующего искусственный летаргический сон, при котором все обменные процессы замедлялись и человек «консервировался» в текущем состоянии на заранее определенный срок. Но жизнь в таком «вегетативном» состоянии вряд ли можно было назвать полноценной. В полном смысле слова «живут» только дети. Тогда появилась новая идея – повернут «течение жизни» вспять, уподобиться ребенку. В буквальном смысле – вести себя беззаботно, не беспокоиться о завтрашнем дне, «развязать все узлы», «меньше читать, больше думать» и т.д. Возникли своеобразные сообщества «людей-паразитов» (монахи-попрошайки, пьяницы-поэты-философы, алхимики-геоманты и т.д.), которые практиковали «естественность» во всем, называя это «путем» («дао»). Следующим шагом на пути «взросления» древних китайцев оказалось осознание того факта, что живет не только тело, но и «дух» (сознание). Тело с возрастом неизбежно дряхлеет, а дух только крепнет. Если невозможно достичь бессмертности тела, тогда надо выделить из него «бессмертный дух». Именно сознательность оказалось заветным «ключом», открывающим все жизненные смыслы. Строго говоря, человек — это его мозг. Если мозг хорошо снабжается кровью, все функции тела работают точнее, человек чаще принимает верные решения, меньше склонен к эмоциональным реакциям и стрессам. Возник вопрос — как эту сознательность развить? Медленно и постепенно, шаг за шагом «освещая» себя своим сознанием? Или сразу, путем т.с. внезапного озарения, «понимания себя» (как в чань, адвайте, тантре)? Путем проб и ошибок, выяснилось, что более безопасный для психики путь — это «постоянное постепенное наращивание усилий». Так меньше вероятность, что в процессе «просветления» у практикующего «сорвет кукушку».[2]

«Постепенное просветление» в некоторой степени гарантирует естественный «бесшовный» переход к принятию идей об иллюзорности нашей личности (т.е. самого «осознающего») и единстве всех «живых существ». Что характерно, большинство практикующих постепенное повышение сознательности даже не заметили самого момента своего «просветления».

Каждый человек в своей жизни испытывает опыт «растождетвления» с собственным телом, с ощущениями, эмоциями, мыслями. Например, можно смотреть «через глаза», как бы «из головы», одновременно осознавая и объект, на который направлен взгляд и самого «смотрящего». Или идти по улице, осознавая контакт подошвы ног с землей (как по льду), что позволяет не только сохранять равновесие управляя инерцией движения, но и осознать свое тело как самостоятельный объект. Собственно говоря, это т.н. «выделение наблюдателя» и является точкой перехода ребенка во взрослую жизнь. В процессе практики также выяснилось, что наиболее эффективный метод повышения сознательности – наблюдение за процессом своего естественного дыхания. Дыхание – единственная функция организма, которая полностью поддается сознательному контролю[3].

Особенно яркий эффект «растождествления» проявляется в пограничных состояниях между сном и бодрствованием – в моменты пробуждения и засыпания. Недостаток кислорода и полное физическое расслабление дают возможность «вспомнить» состояние, которое человек испытывал в утробе матери. Это т.н. «зародышевое дыхание». Практикующий пребывает в блаженном «недеянии», особом состоянии эйфории, связанном с выделением естественных наркотиков – эндорфинов (эндогенных морфинов).

Любовь, творчество, слава, власть — любое переживание, связанное с этими и многими другими категориями человеческого существования, повышает уровень эндорфина в крови. Это та «морковка», за которой всю жизнь гонится наше «внутреннее животное». Если появляется возможность овладеть этой «прелестью» не прилагая особых усилий, человек с низким уровнем сознательности становится не в состоянии удержать себя от погружения в «благодать». Он мог бы действовать так же, как обычный наркоман, – повышая дозу, но к счастью, в этой системе существует встроенный «предохранитель» — гормоны вырабатываются не постоянно, а с определенной цикличностью.

Однажды «включив» это умение, бросить его уже очень трудно, так же, как и обычные наркотики. Как и любой наркоман, который сидит на «системе», он как бы «консервируется» в определенном состоянии (менее подвержен стрессам), что положительно сказывается на продолжительности его жизни.

К сожалению, без внешнего контроля (под руководством опытного наставника), на этом пути очень легко потеряться. Кроме того, «соскочить» с этой системы можно только на более мощные наркотики – химические. Поскольку это состояние «беспредельного кайфа» аналогично тому, которое испытывает ребенок в утробе матери, этот процесс стали называть «пестованием прежденебесной ци» или «взращиванием жизненности».

Наиболее распространенное название дыхательных практик, встречающееся в древнекитайских медицинских трактатах – яншэн («питание жизненностью»). Термин «цигун» («наработка ци») появился 1950-х годах как попытка китайского государства контролировать всех занимающихся чем то «внутренним», просто дав этому явлению единое определение. Так появились «медицинский цигун», «философский цигун», «боевой цигун» и т.д. На самом деле, и цели, и методы их достижения, в различных системах «внутренней работы» имеют между собой мало общего.

Во вьетнамской традиции существуют аналогичные китайским понятиям «цигун» и «яншэн», термины – «кхиконг» (khí công) и «зыонгшинь» (dưỡng sinh). Цель занятий зыонгшинь – снятие внутренних зажимов (cường). Цель наработки кхиконг – повышение функциональной выносливости путем тренировки кровеносной системы. Существуют две древние классические методики – «сгибания-разгибания» и «вдоха-выдоха». В первом случае акцент делается на перераспределение крови внутри тела с целью создать искусственную ишемию (недостаток или переизбыток крови в определенном месте) с целью контроля за «сосудистым» центром мозга. Этот метод известен сейчас как «жесткий кхиконг» и он позволяет обучить организм не реагировать на стресс спазмированием сосудов. Более мягкий метод «вдоха-выдоха» подразумевает постепенное «растягивание» дыхания при выполнении какой-либо физической работы, имитируя пребывание в горах. При этом важно слегка «помогать» дыханию движениями тела, но ни в коем случае не форсировать дыхание. Движение всегда следует в ритме естественного дыхания, целью постепенно приучая мышцы и внутренние органы к работе в состоянии гипоксии. Постепенно меняется сама реакция на недостаток кислорода – вместо привычной в таких случаях «отдышки», практикующий как бы «тухнет», всё более и более расслабляясь.

Отсутствие общепризнанного критерия определения уровня мастерства в цигун привело к тому, что появилось огромное количество фальшивых «мастеров цигун». Действительно, как проверишь, бегает у человека ци по каналам и меридианам», или мастер – всего лишь ловкий мошенник? Тем не менее, существует один совершенно точный способ определить, мастер перед вами, или шарлатан. У человека, долгое время практикующего «ишемию» или «гипоксию» физиология меняется настолько, что потребность в кислороде намного меньше среднего. Т.е. он способен делать задержку дыхания (например, опустив лицо в таз с водой) на уровне профессионального ныряльщика – более 5 минут. Другой способ уличить «мастера» в мошенничестве – предложить ему воздействовать на вас своими пассами (якобы излучающими «лечебную ци»). Это невозможно физически, в силу отсутствия какого-либо «носителя» этого воздействия за пределами человеческого тела. Все эти «энерго-информационные» танцы с бубном основаны на широко распространенном явлении – эмпатии (сопереживания эмоциональным состояниям). Людям свойственно инстинктивно подстраиваться под поведение друг друга, при этом человек непроизвольно копирует дыхание и моторику движений. «Стадный рефлекс» заставляет  собеседников дышать в одном темпе, причем «вожаком стада» становится человек с более выраженным ритмом. Так происходит эмоциональное, а вслед за ним, – и понятийное «заражение». Будьте бдительны!  Живите со смыслом!

Для того, чтобы достичь успеха в винчун, необходимы свободное время, правильный метод и постоянный партнер.

 В винчун используется метод обучения «из рук в руки, от сердца к сердцу». Изучение техники происходит во время парных упражнений, с четким распределением ролей.

 Партнеры действуют как альпинисты в связке (ведущий + ведомый, и вовремя меняются ролями). Так можно достичь высокого уровня и избежать травм. «Ведомый» может находиться в «пассивном состоянии» (в котором  требуется лишь сохранение комфортного состояния) или в «нейтральном состоянии» ( удерживая внимание на поставленной задаче  и состоянии комфорта).  «Ведущий» находится в  «активном состоянии» (удерживает внимание на своей задаче,  на задаче партнера, а также на сохранении обоими комфортного состояния). Секрет обучения заключен в постоянном постепенном наращивании усилия. Надо много работать над малым и ставить перед собой простые конкретные задачи.

 Партнер должен быть максимально «удобным». Подходящий партнер готов выдержать удар, такой же силы, как вы, и стремится изменить своё поведение в лучшую сторону.

 Выбор партнера заключается в проверке его способности удерживать комфортное состояние и выполнять поставленную задачу.

Найти подходящего партнера намного сложнее, чем кажется на первый взгляд. Главный секрет винчун звучит так: «от простого к сложному». Это методика «постепенного постоянного наращивания усилий» подразумевает точно выверенное сочетание групповых и индивидуальных тренировок. Тренер должен быть «не лектором, а доктором», корректируя индивидуальные отклонения каждого студента единственно ему подходящими упражнениями. Именно такой подход позволяет сократить сроки «знакомства» с системой примерно до одного года. Как только студент начинает самостоятельно видеть собственные ошибки, он может тренироваться с постоянным партнером.

Методика парных тренировок построена так, что усложнение задач происходит очень постепенно. В каждом упражнении есть точное разделение ролей на «ведомого» и «ведущего». Все упражнения могут выполняться в трех режимах: «пассивном», «нейтральном» и «активном». В «пассивном» режиме «ведомый» полностью отдает инициативу «ведущему», отслеживая внешнее воздействие, но не пытаясь что-либо контролировать. На первый взгляд, это кажется очень простой задачей. Но внутренние «зажимы» (кыны) заставляют «ведомого» совершать активные действия. В «нейтральном» режиме «ведомый» сохраняет контроль на какой-либо одной задаче, полностью игнорируя все свои остальные ошибки. Он как бы отстраняется от ощущения «правильности» выполнения. Рост «качеств» происходит постепенно, сначала нарабатывается одно, затем к нему прибавляется другое и т.д. В «активном» режиме может действовать только «ведущий». Это очень сложная задача, потому что приходится контролировать не только отклонения «ведомого», но и свои собственные.

В винчун нет методик, подобных «сухому плаванию» или «бросанию на середину реки». Тренировки с самого начала происходят с партнером, но при этом отсутствует какая-либо соревновательность. Какая бы цель у вас не была, подготовка к бою на поражение или духовное саморазвитие, без постоянного партнера, разделяющего не только ваше свободное время и физические кондиции, но и цели, изучить винчун невозможно.

Волею судеб, первым, кто полноценно представил винчун на Западе, был последний ученик Ип Мана, Лён Тинг. В снятом им фильме «Динамика винчун» особый акцент делался на «логичность» и «научность» системы, что для западного человека производило впечатление надежности и обоснованности выводов. Агрессивное поведение учеников Ип Мана, подкрепленное теоретическими выкладками «доктора философии», создало винчуну репутацию стиля, «подходящего для западного человека». В буквальном смысле. Сейчас занимающихся винчун на Западе больше, чем в Китае и сопредельных странах. Следуя «строго научным» принципам винчун, физически более мощные европейцы легко переигрывают более субтильных азиатов. Не смотря на всю их «аутентичность». В чем же дело? А дело в «принципах», точнее в одном из них: «стой когда наступают; следуй когда отступают; бей когда свободен» («stay with what comes; follow as it retreats; strike when the hand is free»). Т.е., когда противник входит с ударом, рекомендуется создать башнеподобную «структуру», об которую атака разбивается как волна об скалу. А что делать, если нападающий сам как «скала», причем очень подвижная, и бьющая не только прямые удары, от которых можно увернуться поворотом тела, но и боковые, сметающие нахрен всю «структуру» до самого «корня»? Вместе со всеми секретными «тансао», «фуксао» и «бонсао». Китайцы в этом вопросе пошли по самому простому пути, т.е. «включили страуса»: сначала не допускали на соревнования европейцев, а когда это стало невозможным, перестали оценивать боковые удары (как бьющиеся не из контакта руками). Появилось такое интересное явление, как «няньда» («липкие удары»). Когда стало очевидным, что это «карликовое сумо» ни у кого особого энтузиазма не вызывает – правила опять поменяли, изменив их в сторону бОльшей зрелищности – разрешили удары без предварительного контакта и броски, заодно усилив разделение на весовые категории. И тут на сцену вышли люди, которые умеют бить и бросать – тайцы и бойцы саньда, и винчун окончательно «потерялся», проявляясь лишь в странном исходном положении бойцов, занимаемом ими до команды «бой!».

Принципы «следуй, когда отступают; бей когда свободен» трактуется современными адептами винчун как «если противник дрогнул – беги на него и молоти чем можешь». Но что делать, если противник «дрогнул» сугубо тактически, чтобы поймать ударом на встречном движении? Тем более, если самое распространенное БИ в мире – бокс – как раз на этом и построено? И что делать, когда оба противника нацелены на скорейший вход в позицию обмена ударами? Естественно, что в такой ситуации победителем опять будет не более технически подготовленный боец, а тот, у кого крепче череп.

В чем же причина такого несоответствия теории и практики?

Может быть, дело в кривом переводе? На самом деле, всё намного хуже: всё дело в кривом понимании. Изначально сентенция звучала так «сохраняйте приходящее; выпускайте уходящее; устремляйтесь вперед при потере контакта рукой» («retain what comes in; send off what retreats; rush in on loss of hand contact».).

«Сохраняйте приходящее» — это значит, что если противник наступает, главное – это сохранить свою позицию относительно его. Двигаться при этом можно в любую сторону, в том числе и назад. Тактика «ни шагу назад» в этом случае не актуальна. Принимающая сторона просто «гасит» атаку противника, вместо того, чтобы пытаться её, во что бы то ни стало, «развалить». Это также работает в ситуации, когда первый удар уже пропущен, и мы вынуждены восстанавливать свое положение, свою «структуру».

«Выпускайте уходящее» означает, что если противник отступает, — нет необходимости за ним гоняться. Вместо того, чтобы бить «вдогонку», гораздо эффективнее ударить навстречу. Смысл «слушания руками» винчун как раз и состоит в том, чтобы предугадать намерение противника двинуться вперед. Точный расчет дает возможность сложить вместе массу своего удара и массу тела противника. В крайнем случае, можно ударить вдогонку его ногой в пах, это самый длинный удар, который мы можем сделать без предварительных движений.

«Устремляйтесь вперед при потере контакта рукой». Смысл этого изречения в том, что если противник оторвал руки от ваших (разорвал контакт), нет необходимости «ловить руки», достаточно сохранить намерение нанести несколько ударов (минимум три). В этом случае противник сам восстановит контакт, инстинктивно защищаясь от ваших атак. Это принцип постоянного доминирования. Чтобы победить, нужно заставить противника защищаться, «слушать» его намерения через контакт и бить навстречу. Это идеальная ситуация.

Вывод: если противник агрессивно атакует – не нужно лезть в обмен ударами, нужно отойти с ударом; если внезапно разрывает дистанцию – не надо бросаться его добивать, достаточно кинуть ногу; если начали свою атаку – нельзя фиксироваться на одном действии, нужно «считывать» его намерение вложиться в удар и бить навстречу.

Для того, чтобы тактические принципы винчун работали, одной теории недостаточно. Методика тактической подготовки в нашей школе строится из трех шагов. На первый удар – отхожу назад, оценивая «вектор» атаки (её направление, глубину). На второй удар – бью в руку и отхожу назад, оценивая «наполненность». На третий удар реагирую встречным входом, двигаясь на удар (но с контролем бьющей руки), с одновременными контрударами. Это не тактическая схема, а упражнение.